Болтунов Михаил - 'альфа' - Сверхсекретный Отряд КгбМихаил БОЛТУНОВ "АЛЬФА" - СВЕРХСЕКРЕТНЫЙ ОТРЯД КГБ Нехитрую эту песню любят ее авторы, бойцы "Альфы". В редкие у них свободные минуты кто-нибудь берет гитару, песня бередит душу, заставляет вспоминать пережитое... Не надо говорить высоких фраз, Не надо лучше, чем есть, казаться. Нас жены провожая каждый раз, Твердят как заклинанье: возвращайся. А мы уходим, оставляя за спиной Свои заботы, радости и близких, Чтобы спасти людей, закроем их собой От пули озверевших террористов. Из года в год несем мы этот крест. От напряженья мышцы рвем и жилы, И каждый раз, надев бронежилет, Стараемся, чтоб люди были живы. Чтоб страх не искажал ребячьих глаз, Чтоб матери не ведали печали, Мы тянем лямку, люди, ради вас, И это не однажды доказали. Сарапул - восемьдесят первый год, Тбилиси - "свадьба" в восемьдесят третьем, Уфа - захвачен снова самолет, В Орджоникидзе угрожали детям. Не раз сигнал тревоги нас срывал, Мы жизнью ради жизни рисковали, Но на судьбу нам сетовать нельзя: Ведь мы работу добровольно выбирали. Генерал-лейтенант Алексей Дмитриевич Бесчастнов, начальник 7-го управления КГБ, шел на доклад к Андропову. Полированный мрамор ступенек, барская плавность ковровой дорожки и кабинеты, кабинеты, как часовые - слева, справа. ...Коридоры Лубянки. Вроде и родные они и знакомые, а не любил их Алексей Дмитриевич. В пятьдесят третьем спешил он этим же коридором к Кобулову, заместителю Берии. Бесчастнов был тогда советником в Чехословакии. Смутное время: чехи бастовали, в стране ширились волнения. Кобулов молча разглядывал стоявшего перед ним полковника, шумно, с храпом дышал, устраивая под столом огромный живот. Дубовый стол, изготовленный по специальному заказу с вырезом для кобуловского живота, жалобно поскрипывал. Наконец Кобулов спросил: - Что у тебя там за стачки, Бесчастнов? - Не у меня, а в Чехословакии. Замминистра оскалился, побагровел: - Ты забыл, перед кем стоишь?! Я сорву этот значок, - он ткнул пальцем на депутатский значок Бесчастнова, в ту пору Алексей Дмитриевич был депутатом Верховного Совета РСФСР. - В подвал посажу, тут - на Лубянке... Бесчастнов вышел от Кобулова и увидел: кабинеты, кабинеты, как часовые, и коридор. Куда он ведет? К Берии? В тот самый подвал, и: которого никто еще не выходил? Чудом спасся Алексей Дмитриевич. После сдачи дел в Праге ему приказали лететь в Москву самолетом. Знал: прямо у трапа - арестуют. Он ослушался, поехал поездом. А в ночь его прибытия в Москву; был арестован Берия, посыпалась его шайка, и Кобулов сам оказался в подвале Лубянки. Бесчастнов шел знакомым коридором. Вот и дверь, за которой сидел когда-то Кобулов, теперь там другой человек - молодой можно сказать юный. - Алексей Дмитриевич! - кто-то окликнул его. Обернулся: Володя Крючков, начальник секретариата председателя КГБ. Подошел, поздоровались. - Ты чего стоишь, как бедный родственник? - Молодость вспомнил. Знаешь, кто за этими дверями сидел? - Слышал! - А я видел... И не дай Бог такого никому другому. - Вот ты говоришь: мо-о-ло-дость... - протянул со вздохом Крючков и взял его под руку. - В молодости я только и видел Бесчастнова в президиумах. - Да ну тебя, - отмахнулся Алексей Дмитриевич. - Нет, серьезно. Что я - всего лишь районный прокурор, а ты - начальник областного управления. Еще какого, Сталинградского Помню, "Правду" открываю: батюшки! Депутатом Верховного Совета РСФСР в Ленинграде избран Сталин, а в Сталинграде - Бесчастнов. ...Пройдет несколько лет, и Алекс |